Смерть Макея усугубляет две проблемы: перезапуск отношений с Западом и сохранение равновесия внутри системы
Смерть Владимира Макея — это проблема для режима. Шансы перезапустить отношения с Западом без внутренних преобразований теперь еще ниже. Не менее серьезный вопрос — как сохранить равновесие внутри системы, в которой Макей был одним из полюсов.
Выглядел кандидатом на "самого непотопляемого"
Итак, 26 октября на 65-м году жизни умер глава белорусского МИДа Макей. "Ничего не предвещало. Еще вчера обсуждали планы на неделю… Большая потеря для всех нас...", — написал пресс-секретарь ведомства Анатолий Глаз.
На должности главного дипломата страны Макей прослужил десять лет, ровно столько, сколько и последний яркий министр Сталина — Вячеслав Молотов. В числе же "особо приближенных" к государю Макей находился более двадцати лет — не намного меньше, чем другой долгожитель белорусского политического Олимпа — Виктор Шейман.
Впрочем, если учесть периоды, когда последний выпадал из фавора, как это было, например, в 2007–2010 годах, то Макей может претендовать на звание "самого непотопляемого" в системе. Точнее, мог претендовать. Внезапная смерть остановила часы его внутрирежимной карьеры.
Что означает кончина Макея для белорусского режима?
Был вхож к Лукашенко
Когда Александр Лукашенко пришел к власти в 1994 году, молодой Макей работал во внешнеполитическом ведомстве. В 1990-х он занимал там разные должности, в основном связанные с западноевропейским направлением. Уже к концу первого президентского срока Лукашенко — весной 2000 года — Макей стал помощником президента и начальником его личной канцелярии.
Как утверждают источники независимых СМИ, Макей был единственным, кроме охраны и сыновей Лукашенко, кто мог появляться на пятом этаже резиденции президента на столичной улице Карла Маркса (этот этаж был предназначен исключительно для главы государства).
В 2008 году Макей стал главой Администрации президента, а в 2012-м — министром иностранных дел.
Иначе говоря, вся история белорусского режима на этапе его консолидации создавалась с участием Макея — лояльного, умного и влиятельного. Он был системообразующим компонентом этой конструкции.
Лидер технократов
Еще одна важная функция Макея состояла в том, что он представлял собой противовес силовому клану внутри системы. Почему это важно? Системе, в которой отсутствуют демократические механизмы сдержек и противовесов, а к тому же еще и нет правящей партии, необходимы какие-то субституты этих механизмов. В противном случае может возникнуть чрезмерная зависимость автократа от того или иного клана. А это, в свою очередь, чревато потерей власти или даже жизни.
Макей был важной частью группы, которую следом за британским политологом Эндрю Уилсоном можно назвать технократами. Основные интересы технократов в системе Лукашенко — ограничение влияния силовиков, либерализация экономики и профессионализация госаппарата.
Позиции технократов усилились в 2007 году, после скандала с избиением тогдашнего главы Комитета госконтроля Зенона Ломатя, которое были организовано, скорее всего, людьми Шеймана (ключевая фигура группы силовиков). После кризисного периода, наступившего в связи с репрессиями после президентских выборов 2010 года, примерно с 2012-го, роль технократов опять постепенно, но уверенно возрастала вплоть до 2020 года.
Рост влияния технократов стал настолько убедительным, что во второй половине десятых в бизнес-кругах некоторые начинали воспринимать Беларусь как потенциальный Сингапур времен Ли Куана Ю или Южную Корею времен Пака Чонхи. (Оба кейса интересны тем, что в условиях автократии там происходила экономическая либерализация, что, в свою очередь, привело к демократизации стран.)
Когда в 2019 году Макей в интервью Süddeutsche Zeitung сказал: "Желаю, чтобы Беларусь стала Швейцарией Восточной Европы", — то это было не просто упражнение в красноречии. Он огласил кредо всей группы белорусских технократов, которые к тому времени чувствовали себя более чем уверенно. Премьер-министром был убежденный рыночник Сергей Румас, главой Нацбанка — профессиональный финансист Павел Калаур, были уже приняты либеральные декреты о развитии предпринимательства и цифровой экономики, а влияние пророссийских кланов постепенно ослабевало. Одиозный силовик Игорь Шуневич покинул пост главы МВД, а его преемник Юрий Караев обещал сделать все, чтобы "гуманизировать имидж милиции".
Ситуация диаметрально изменилась в 2020 году. Автократия Лукашенко стала перед фундаментальным выбором "быть или не быть". А для того чтобы "быть", нужно было немедленно вернуть власть силовикам, причем той их части, которые мыслили в категориях "сталинского порядка". Позиции технократов мгновенно пошли на спад — до той степени, что даже сын главы режима Виктор Лукашенко, который им симпатизировал, был выведен из Совета безопасности в марте 2021 года.
Возможен ли перезапуск системы?
Но Макей остался на своей должности. Во-первых, он нужен был режиму для поиска путей перезапуска отношений с Западом. То, что после августа 2020 множество мостов было сожжено, а сам режим очутился в состоянии кризиса, делало Макея еще более ценным. Без его ума, опыта и, главное, преданности перспективы перезапуска наверняка казались руководству режима очень блеклыми.
Во-вторых — еще раз отметим: автократии нужна система сдержек и противовесов. После событий 2020 года силовики сталинского разлива получили власти больше, чем когда-либо в истории режима. Но если рост их власти вовремя не остановить, то раньше или позже они посягнут на святая святых — верховную власть. Стареющий и хромающий правитель, который в немилости у Запада и у которого длинный список прегрешений перед Кремлем, в любой момент может стать жертвой заговора силовиков.
И здесь, вновь-таки, роль Макея как ключевой фигуры группы технократов была очень важной. Без него гораздо сложнее будет создавать надежный и работающий противовес для силовиков-сталинистов, чья лояльность очень и очень условна: она зависит от того, насколько сам Лукашенко лоялен Путину.
* * *
Таким образом, смерть Макея — это проблема для режима. Найти человека, который будет способен найти общий язык с Западом, скорее всего, можно. Но вопрос в другом: насколько надежным будет этот человек и насколько умело он сможет играть с Кремлем, который ведь будет ревностно следить за каждым его шагом.
Не менее серьезен вопрос о том, как остановить рост влияния силовиков и вернуть систему к равновесию. Без фигуры, которая на протяжении почти двадцати лет создавала противовес силовикам, сделать это не так-то просто.
Кризисное состояние режима, международная изоляция, проблемы с легитимностью и втянутость в опасную войну никак не способствуют принятию взвешенных решений. Потеря Макея лишь осложняет перспективы режима.
Первоисточник: «Позірк. Навіны пра Беларусь»
