Когда в рамках Таможенного Союза ЕврАЗэС стороны договорились о совместных ставках в рамках Единого таможенного кодекса, ряд экспертов высказали мнение, что на величину общего тарифа в значительной мере влияли ставки российских тарифов. На это указывал и большой рост тарифов для Казахстана (в 2009 году они в среднем составляли 6.5%, а в 2010 году — уже 10.3%), и болезненное для белорусов повышение ставок ввозных таможенных пошлин на легковые автомобили.
Однако недавнее обширное исследование опровергает предположение о том, что Таможенный Союз стал просто отражением расширения российского влияния на страны-партнёры. Применяемая теоретическая модель учитывает линейную оценку тарифа ТС как функцию прежних страновых тарифов. Если бы тарифы ТС устанавливались в виде средневзвешенных средних показателей от прежних национальных тарифов, то соотношение веса прежних ставок России, Беларуси и Казахстана составляло бы 85/5/10, исходя из размеров национальных экономик трех стран. То есть, учитывая гораздо больший размер российского рынка, теоретическая модель предполагает, что Россия даже без какого-либо злоупотребления своим влиянием имела бы и большее влияние на размеры общих тарифов. Однако на практике вес российского тарифа — меньше теоретически предсказанного, и соотношение новых тарифных ставок соответствуют следующему соотношению экономик: 67/11/21.
Исследование обнаруживает, что более высокие защитные ставки по тому или иному сектору экономики в одной из стран с большой вероятностью влекли за собой и более высокий тариф ТС, нежели предсказанный исходя из веса экономики страны. Иными словами, самая высокая тарифная ставка среди трех стран часто устанавливалась в качестве ставки общего тарифа. Впрочем, такая особенность рационально объяснима. Таможенный союз создает стимулы для применения обоюдного протекционизма: страна ТС удостаивается защиты своих собственных отраслей экономики в странах-партнерах в обмен на принятие тарифов, защищающие ключевые производства стран-партнеров на их рынках.
Рост межстрановой двусторонней торговли стран ТС на основании анализа данных по 2011 году стал еще одним выводом исследования. Сильное влияние ТС на обоюдную торговлю эксперты объясняют не эффектом отклонения торговли (trade diversion) из-за смены тарифов, а преимущественно уменьшением торговых издержек вследствие ликвидации нетарифных барьеров внутри ТС. При этом отсутствие эффекта отклонения торговли не обязательно означает отсутствие роста цен на соответствующую импортную продукцию для конечных потребителей внутри ТС. Так, в Казахстане рост цен на китайскую продукцию произошел не столько из-за смены тарифных ставок, сколько по причине более жесткого таможенного контроля на казахстанско-кыргызстанской границе как важного пути доставки дешевых контрабандных товаров из Китая.